мой не хранитель, но
звука свидетель.
смотри, как дрожит в бокале
кровь моя, перевёрнутая в вино,
обращённая, словно вода в галилейской Кане.
в этот год, как и в прежние, я опять,
будто дукаты в ларце, перебираю слова, пытаясь
имя твоё вселенное отыскать.
беден мой труд .
падает, спотыкаясь,
нищий язык.
за его немоту бокал,
ангел мой, подними.
связка ослепших литер
на ощупь пусть движется,
как о них и писал
земляным и коричневым старший Питер.
пей за язычество,
за жертвенный сладкий дым,
за хрупкое,
без единого облака небо,
текущее тонким, вздрагивающим, голубым,
высыхающим ручейком
на виске твоём левом.
