искал меня,
я знал, что календарь
изменится.
я знал что иглы терна
уже готовы детский лоб терзать.
уже тогда, я начал понимать:
"пиздеть, дружище, не мешки таскать",
такая вот строка из постмодерна.
уже тогда, завёрнутый в тряпьё,
сосущий мать, я чувствовал копьё
святого стражника, поставившего точку...
и все, кто так боялись повзрослеть,
решили что..., что можно смертью смерть
попрать, а не
возделываньем почвы.
и тем, кто умер именем моим,
кто не увидел Иерусалим,
тем, чья судьба - сутулость и усталость,
светила в небе зимняя звезда,
а если не светила, то тогда
средь чёрных туч, со страхом, вспоминалась.
